Всю дорогу их сопровождали барабанящие звуки дождя о зонт, а по краям ручьями стекала вода. Улицы зачастую казались пустынными, вымершими – мало кто решался выйти на улицу в такую погоду.
Когда они, наконец, пришли, перед Кичиро открылся прекрасный вид: двухэтажный дом, окружённый садом с неким водоёмом, в пелене дождя всё это выглядело несколько завораживающе. Кичиро тут же вспомнился его собственный дом, в котором он не был уже несколько дней, его небольшая комнатка, кузница, пристроенная к дому, в которой целыми днями пропадал его отец. Внезапно на него напала какая-то грусть по дому, ведь он ни когда не оставался один на столь долгий срок. Если мама и уходила часто на задания, то отец всегда был дома, пусть он и работал в кузнице, но всё равно он был дома. А тут так долго один… Всё же эта грусть практически тут же и прошла, ибо Кичиро отвлёкся на разглядывание данного сооружения и всего что его окружало. Когда они подошли к двери, и Тора стала его пропускать, он, скажем так, «засопротивлялся»:
- Не-не, ты первая, - улыбнувшись, проговорил он уверенным голосом, отходя несколько в сторону.
Всё же она была девушкой, и потому он её и пропустил. Да и учитывая все её необъятные пакеты, нельзя было не пропустить. Когда же девушка вошла, он закрыл зонт и, слегка встряхнув его от воды, вошёл в дом. В доме было тепло и сухо, не то что на улице, тёплый домашний воздух сразу же проник в лёгкие мальчика, прогревая его изнутри. Он, не спеша, с некоторым чувством неловкости, разулся и встал рядом, ожидая команд напарницы и с любопытством разглядывая сиё жилище.

Отредактировано Harishi Kichiro (2009-11-26 13:26:44)

За время проведённое под навесом кафешки, основная влага уже успела стечь с одежды мальчика и потому вода с него уже не капала. Однако он по-прежнему был весь мокрый, одежда казалась несколько темнее обычного и волосы покрывали голову белой шапкой. Кичиро, не торопясь и несколько стесняясь, прошёл вслед за напарницей, оставляя еле заметные влажные следы на полу, попутно разглядывая всё, что его окружало. Ему было в новинку находиться в столь огромном доме, одна библиотека чего стоила! Пройдя на кухню, он всё так же стоял и оглядывался, правда, старался делать это как можно менее заметно – не в музей же пришёл. Когда же Тора предложила ему присесть, он слегка кивнул и, сняв увесистое от влаги кимоно и повесив его на спинку стула, присел на этот же самый стул. Тело осталась покрывать рубаха-сетка, со столь огромными ячейками, что через неё очень хорошо просматривался атлетически сложенный торс мальчика и бледные жёлто-зелёные синяки, покрывавшие всю спину, что появились после позавчерашней вечерней тренировки.
- Кушать? – переспросил он, - Да мне как бы по большому счёту всё равно, - усмехнувшись, ответил генин, - Учитывая, что в последние дни я питаюсь практически одним раменом, я не привередлив в еде.
Действительно, с тех самых пор как он переехал в общежитие, кроме стаканчика с лапшой другой еды он и не видел, исключение – тот поход в «Сюрикен в лапше» вместе с Акио Рю, там он с удовольствием уплёл тарелку борща. Да и говорить в гостях чего он стал бы есть, а чего не стал бы, Кичиро считал неприличным.
- Может тебе помочь? – спросил он девушку.
Ему становилось неловко при мысли, что она будет что-то готовить, как-то суетиться на кухне, а он будет спокойно сидеть и смотреть на это, и потому предложил помощь.

- Сухую одежду? – глядя куда-то в сторону, задумчиво пробормотал парнишка, будто самому себе, прислушиваясь к собственному телу. Последнее кричало что-то вроде: «Да, да! Бегом за сухой одеждой!!». Действительно, мокрая одежда всюду липла и вызывала довольно неприятные ощущения, и потому Кичиро решил принять сиё предложение. Ему, конечно, не хотелось доставлять лишние проблемы напарнице своей скромной персоной, но раз она сама предложила, то почему бы и не переодеться.
- Ну, можно, пожалуй, - взглянул он на Тору с лёгкой добродушной улыбкой на устах, - Находиться в мокрой одежде и впрямь не очень-то приятно, - задумчивым тоном добавил медик.
После чего он не спеша, стянул с рук мокрые чёрные перчатки и аккуратно, одну на другую, положил их на край стола. Сейчас к сниманию перчаток пришлось приложить чуть больше усилий, чем обычно – будучи мокрыми, они прилипали к коже и будто отказывались сниматься. Затем он поднялся со стула, и не торопясь, подошёл к девушке на расстояние около метра, ожидая, когда та поведёт его переодеваться. Всё время, что он сидел, стоял или ходил по комнате, Кичиро краем глаза, как можно менее заметно, разглядывал жилище. Отделка пола, стен и потолка, мебель, какие-то интересные аксессуарчики, украшающие квартиру: всё это, безусловно, вызывало интерес генина и, как заядлый пьяница с жадностью поглощает саке, так и он жадно разглядывал окружавшую его обстановку. Жадно, но как можно менее заметно. Параллельно с этим в голове мальчика уже вырисовывались живые картины того, как он будет выглядеть в предложенной Торой одежде: вот он стоит в огромной папиной рубашке, с рукавами до пола, в которую влезло бы ещё двое таких как он, а вот он уже в маленькой тесной рубашонке и в столь же крохотных шортиках младшего братишки, которые жмут везде где только можно и где нельзя. Последняя картина предстоящего вызвала у Кичиро лёгкую внутреннюю усмешку своей забавной нелепостью. Разумеется, он не знал во что его будут переодевать, и эта маленькая интрижка приятно поигрывала на нервах.

Кичиро ловко шагал по незнакомому дому вслед за девушкой, не забывая при этом осматривать окружающую его обстановку. По предметам, что располагались в комнатах, он пытался разгадать, кто живёт здесь вместе с Торой, сколько человек, их характеры, вкусы. Он вообще любил проникать вглубь человека, разгадывать его. Он знал, что человека можно прочитать как книгу по, казалось бы, незначительным вещам: по манере одеваться, двигаться, говорить, по, казалось бы, незначительным обрывкам фраз, которые иногда слетают с уст, и по множеству-множеству прочих мелочей. Он знал это, ему вообще была интересна психология как наука, но, к сожалению, намеренно он никогда не пытался её изучать, по тем или иным причинам, и всегда действовал чисто интуитивно.
По, успевшему несколько согреться, телу мальчика пробежали лёгкие мурашки, как только тот поднялся на второй этаж и ступил босыми ногами на прохладный пол. Пропитанный влагой воздух тут же наполнил лёгкие. На мгновение ему показалось, что на улице стало несколько прохладнее, чем до этого, хотя это было оттого только, что он был не в кимоно, а лишь в рубахе-сетке, которая совершенно не грела. Впрочем, долго остужаться не пришлось – нужная дверь находилась практически у лестницы.
Тёплый домашний воздух лёгким касанием прогнал всё мурашки с кожи генина и окутал его своими нежными объятиями. Спустя несколько шагов и пару комнат, они, наконец, были на месте, а через минуту-две и одежда была подобрана.
- Аригато годзаймас, - негромко поблагодарил он девушку, совершая неторопливый поклон с благодарной улыбкой на лице. Возможно, это прозвучало несколько официально, но всё же в данном случае простое «спасибо» могло выглядеть несколько невежливо.
Дождавшись когда девушка оставит его наедине с собой, он начал переодеваться в предложенную Торой одежду. Рубаха-сетка с лёгкостью была снята и повешена на первый же попавшийся крючок, а вот со штанами пришлось чуточку повозиться – будучи достаточно мокрыми, из-за дождя, они, подобно перчаткам, прилипали к телу и сопротивлялись воздействию со стороны паренька. Наконец они поддались, после чего так же отправились на крючок. Достав из ящиков кимоно и хакаму, и развернув их, Кичиро окинул одежду вместе с той, что ещё находилась в ящиках оценивающим взглядом. Заметив, что кимоно чёрное, ему стало интересно, как он будет выглядеть в одежде абсолютно противоположным цветом той, что он носит обычно.
Через несколько минут он стоял перед большим зеркалом висевшем на стене и завязывал последний узел на оби.  Кимоно оказалось чуть великовато, что, впрочем, придавало некоторую привлекательность новому образу медика. Чёрный цвет на нём очень даже неплохо смотрелся, по крайней мере, на взгляд Кичиро, и отлично сочетался с белыми волосами. «Может пора сменить имидж?» - промелькнула полушуточная мысль в голове мальчика.
Наконец, закончив с переодеванием, он взял свою обычную одежду и вышел из кладовой. Торы здесь не оказалось, а услышав какую-то возню в другой кладовой, он понял, что девушка тоже решила переодеться, что ничуть не удивило паренька. Ожидая напарницу, он не спеша бродил по комнате, с неподдельным любопытством рассматривая содержимое последней. Вначале он хотел оповестить хозяйку о том, что закончил переодеваться, но потом подумал, что из-за этого она может начать торопиться, а поторапливать людей он не очень-то любил.

Увидев изысканную девушку-лебедь, что выплыла из кладовой, Кичиро на мгновение подумал, что это и не Тора вовсе, уж так сильно она переменилась. Приоткрыв рот от удивления, он проводил девушку внимательным взглядом.
- П-прекрасно выглядишь… - вырвались робкие слова из чуть дрожащих уст.
Разглядывание комнаты и разгадывание характеров жильцов сего дома в миг ушли на задний план. Сейчас в ней было что-то необычное, загадочное… Едва заметный предательский румянец проступил на щеках мальчика, говоривший о… говоривший о многом… Впрочем, короткое «Я сейчас» сразу вывело медика из этого странного состояния, и далее он просто внимательно наблюдал за девушкой, за её движениями, за её грацией…
Когда же Тора упомянула о таби, Кичиро несколько смутился. Во-первых, данную часть одежды он считал сугубо личной, подобно нижнему белью, и не считал, что их стоит давать носить кому бы то ни было. А во-вторых, он их просто не любил. Они стесняли движения, создавали дискомфорт ногам, да и он просто к ним не был привычен.
- Тора-чан, я ценю твою заботу, и спасибо тебе огромное, но это уже, пожалуй, перебор, - с несколько извиняющейся улыбкой на лице, проговорил генин, - Может, лучше я чем-нибудь помогу, например, приготовить обед? В готовке я, конечно, не ас, но всё же, - с не сползающей улыбкой, продолжал он.
Он и в самом деле был готов помочь чем-нибудь, и в качестве благодарности за столь тёплую заботу о том, о ком она практически ни чего не знает, и для укрепления дружеских отношений.

Спустившись по уже несколько знакомому маршруту обратно на кухню, Кичиро взял одежду, что протянула ему Тора.
- Есть! – с шуточной улыбкой на устах выпалил мальчик, приложив раскрытую ладонь большим пальцем ко лбу, будто отдавая честь, и  принялся надевать форму повара… Учитывая, что в готовке он был не силён, а точнее номеров круче заварного рамена и яичницы он не знал, то, разумеется, со всякими-там-фартуками-завязками-подвязками он был не особо знаком. Он, конечно, видел, как его мама одевается перед готовкой, но ни когда этим не интересовался. Вот и сейчас он надевал все эти хитроумные устройства, глядя, как это делает Тора. Закончив, наконец, самоиздевательства, он, неуверенный в том, что правильно надел данные кухонные примочки, отправился мыть руки. Сию процедуру он любил, ибо, приходя с улицы, на руках ощущалась невидимая грязь, оболочка из микробов и бактерий, что вызывали очень неприятные ощущения, но кусок проваренного-пропаренного жира и немного воды спасали. Нет, Кичиро не страдал микробобоязнью, просто находясь в помещении, любил ощущать чистоту рук. Наконец, и эта стадия подготовки была успешно пройдена, и он отправился к напарнице, ожидая дальнейших указаний.