Миамаса шёл по лесу Ото как танк, вырезая тех дураков которые попадались ему на пути, особенно забавно было смотреть на гендзюшников не понимающих почему их техники, отточенные и натренированные не работают.
"Дураки, в таком состоянии мне очень мало какие гендзюцу страшны, я сейчас мутант нелюдь, и внутренние процессы во мне сейчас идут абсолютно по другому, так как вам и не снилось, если честно говорить я и сам не знаю как они во мне идут"
Перед выскочил какой-то генин тайдзюшник, и побежал на него, правда медленно-медленно, мужчина поймал его шею и свернул её одной рукой.
"Слабаки, вы все слабаки, а Орочимару не нужны слабаки, так что никто о вас горевать не будет" - при этой мысли чунин расхохотался во весь голос.
"И это сила хвалённых синоби Звука? генины и чунины слабаки в охране? Да Змеиный Саннин с такими синоби не далеко уйдёт, а это значит, что я и моя информация будет ему необходима", - по лицу мужчины расплылась ухмылка.
Он вышел на поляну где тренировался какой то синоби-генин, который и не думал нападать на пришельца.
"Разумный человек, у него можно будет спросить, где его Каге находиться", подумал Миамаса подходя к нему ближе.

Обострённоё чутьё Миамасы подсказало ему о прибытии нового человека на поляну, но он решил этого никак не показывать, только лишь внимательнее прислушался к своим сенсорным ощущениям, сообщающим ему о том кто прибыл.
"Очень тихая, едва слышна походка, которую еле-еле услышишь и в состоянии мутации, большая скорость ходьбы, но она не резкая, а сверхплавная, на такое очень мало кто способен, единственный кто так может двигаться это Дзирайя, это наводит на размышления о том что сюда явился хозяин этого места", - когда же до ушей синоби донеслось хлопанье в ладоши и звук голоса новоприбывшего, то он окончательно уверился в том что Змеиный Саннин.
- Рад встречи с вами Орочимару-сама, - не поворачиваясь к хозяину прознёс Миамаса.
Бывший синоби был невозмутим и спокоен, страха перед легендой синоби, в нём почти не было, так как он знал что Орочимару сначала его допросит, а потом уже будет выносить решение о том жить ему или умереть.

Отредактировано Васитэру Миамаса (2007-10-16 19:08:29)

Миамаса улыбнулся про себя и кивнул головой, первая и самая лёгкая часть его плана была выполнена, теперь чтоб быть не нукэннином всеми презираемым, а полноценным синоби. Он развернулся и молча пошёл вслед за Орочимару.
"Нужные вопросы он задаст сам, когда посчитает нужным, а раздражать его пустыми словами, не в моих интересах"
Вскоре он нагнал саннина и пошёл чуть сбоку от него, чтоб быть полностью видным.
"Дензо, ты за всё получишь, за твоё предательство, за твою подставу, Корень, а может и Коноха будут уничтожены. А всё из-за тебя господин начальник Корня"
Скорость шага была небольшой, как будто Орочимару издевался над ним, но не зря он считался одним из самых спокойных и те синоби Корня, ему было на это наплевать, он всё равно знал что рано или поздно они придут туда где начнётся разговор.
Что же касалось любви саннина к играм с людьми, то Миамаса знал на что идёт и заранее был к этому готов. Правда небольшая тревожность всё таки была.

С трудом ускорив шаг Миамаса нагнал саннина, всё таки слабость от выхода из боевого режима давала о себе знать, и весьма значительно, но в тоже время не так сильно, чтоб её нельзя было преодолеть волевым усилием.
"Драться на полную мощь я сегодня не способен, так что придёться выдавать информацию, и вести дипломатические переговоры, и просить о переносе испытания на завтра, он меня и так видел в деле, но это всё не то... слишком слабо для него"
А лес всё простирался и простирался, и казался бесконечным, а Миамаса всё слабел и слабел, и уже начинал терять ориентацию, иногда пошатываясь из стороны в стороны. Сказывалось и нервное истощение, и битва с чунинами Конохи, и с охранными патрулями деревни Звука, и внутренняя тревожность, которую он подавлял, а это всё неплохо кушало ресурсы его организма, всё больше и больше истощая его каждую минуту, тогда он абсолютно открытым движением залез себе в карман и достал оттуда пищевую пилюлю, которая взбодрила его и привела в более-менее приемлимое состояние. Он понимал, что это демонстрация слабости, перед тем кем её не надо было бы демонстрировать. Но с такой же ясностью он понимал, что Орочимару и так и так раскроет его слабости, а показ их в открытую, говорило о том что он не переоценивает себя, и знает свой предел, а это тоже сила и немалая, так как говорит о интеллекте и внутренней силе человека.

Неизвестно точно, сколько времени было потрачено на пересечение границы, но к вечеру Акацки преодолели отрезок, отделяющий Малое Селение от Звука. Проще говоря - вначале их не было в Ото, а теперь они там появились. Тотчас же серое низкое небо нависло над землей, превращая день в бесконечные сумерки. Застывшие в вечном покое ветхие деревья смотрелись устрашающе - поистине исполинские, равнодушные ко всему, гиганты вздымались на сотни футов ввысь, и там, чуть ниже кружевной полоски облаков, смыкали свои мрачные кроны. Всё вокруг выглядело черным, безжизненным и согбенным. От травы поднимался туман, превращая в призрачное ведение высящиеся по обе стороны тропинки кочки.
На протяжении всего пути выражение лица Сасори прибывало в тяжелом и флегматичном состояние, характерным для профессиональных головорезов. Впрочем, это не суть важно, поскольку ясно главное: ему предстоит иметь дело с человеком, имеющем наследственные психические патологии в огромных размерах. Это уже серьезный вызов, и принять его следует без колебаний - более того, с энтузиазмом. Ибо какое профессиональное удовлетворение может получить нукэнин, расслабляясь с обычными коноховскими чуунинам да генинами? Много ли интересного в осуществлении расправы над детьми, незнающих, что есть хорошо и что есть плохо? Зато данная ныне весьма непростая прогулка имеет шансы стать тем самым довольством, к которому Акасуна прекрасно готов и которого ждал уже много лет. Предвкушение возрастало. Несмотря на роковую опасность сегодняшней ночи и острое ощущение реальной угрозы, удача не должна повернуться широко-задранной кверху попой. Именно здесь кукловод, возможно, раскроет, чего на самом деле стоят все его "воспитательные навыки и методы".
Заморосило. Грузные небеса, само собой, по-прежнему остались глухи и недвижны. Данна слегка нахмурился, однако продолжил шагать и, ступая расчетливо аккуратней, чтобы не слишком запачкать придорожной пылью свои великолепные сандалии, надвинул соломенную Касу как можно глубже на глаза, окончательно скрыв милое личико.
- Ты любишь дождь, Дейдара? - глухо поинтересовался Скорпион, позвякивая колокольчиками: негромко, ритмично, словно на рождественских санях.

- Дождь совсем неважнецкий. Такой мутной хмари на моей памяти еще не наблюдалось. - С этими словами Сасори осмотрительно перешагнул какую-то редкостную мерзость, подвернувшуюся на дороге. - Конечно, непогода страшна для меня не так, как для тебя. Я не боюсь простудиться или замерзнуть насмерть. Холодный шелк водяных игл не яростен и беспощаден. Влажный воздух несущественен. И не будь наивной Дейдара, ибо в следующий раз сочту за оскорбление, - мои шарниры никогда не ржавеют. В любом случае мне нравится больше Суна. Там, в пустыне, - царстве равнодушных облаков, безмолвие нарушают лишь посвист вечного ветра несущего с собой вихри слепящих крупинок, да скрип песка под ногами. Ночью луна освещает барханы, и тени играют так причудливо, что всё вокруг кажется волнующимся морем. Пустыня так велика и необозрима, что и сам поневоле почувствуешь себя песчинкой. А песчинка нема и безгласна.
Изречение кукловода вовсе не было претензией на "скромность", как это могло показаться на первый взгляд. Это была констатация факта, разумеется. В тоже время ничуть не удивлял бесцеремонный тон подрывницы - в этом мире Данна не рассчитывал встретить признаки гениальности в простой блондинке. И все же он несколько разочаровался. Любые попытки свести точки зрения в одну, наталкивались на чье-то стойкое противодействие, притом, что никто так и не понял - чье. Фактически куноичи была единственным человеком в организации, способным понять и оценить по достоинству. Однако она его не понимала.
- Будет ли Орочимару рад нашему визиту? Я и сам задаюсь подобным вопросом. - По правде говоря, Акасуна так и не попытался всё для себя уяснить. Он отказывался строить тщательные догадки относительно Саннина. - Поясню с начала. Хотя, разумеется, начало никогда не находится там, где мы рассчитываем найти оное. Вся логика бывшего коллеги действует точно так же, как змея, - что вполне логично - поднимающая в своей кожаной пасти маленькую плачущую мышку и медленно сдавливает ее, не слыша этих тихих душераздирающих звуков. Мышление Орочимару - есть секрет, который невозможно выпытать никакими - средствами, никакими мучениями.  Мне даже иногда казалось, что он хочет убить меня, но я не знал, как. Я многого не знал. Например, почему вечерами просыпаюсь в определенный час, а иногда чуть раньше - словно кто-то заводит во мне ключик и пробуждает от мертвого сна. Впрочем,  ладно, я опять отвлекся. Трудно признавать, но в технических вопросах Саннин меня превосходил, правда было это 10 лет назад. Вряд ли сейчас бледнолицый потерял сноровку; постарел, ослаб, но не потерял. До сих пор хочу добавить его в коллекцию. Что и сделаю, если экс-напарник откажет нам в гостеприимном приеме. Язык ланцетов и экстракторов нынче приоритетней любых средств убеждения. Ты так не считаешь?

- Но-но. Поосторожней с выражениями. Я, к примеру - творец, а Орочимару, да - сволочь. Тем не менее, я отказываюсь считать бывшего напарника низшим существом. Ты не понимаешь принципа равенства. Что делать - не всем повезло родиться гениями. К тем, кому не повезло, нужно относиться с прискорбным пониманием - они не виноваты, что так вышло. Это первое.
Небосклон прорезала молния. Метров через тридцать-сорок тропинка поворачивала под прямым углом. Ни души. До конца проселка оставалось примерно четверть мили, где через русло ручья был перекинут мостик, а ярдах в ста левее и выше по течению виднелся знакомый вход в чащобу Ото.
- Второе. Неважно чем, главное как я собираюсь убеждать Саннина. Элементарная профилактика, словно подготовка к очередной, еще более интересной сцене спектакля, которая должна разыграться сегодня вечером. Не надо спешить. За мною дело не станет. Не беспокойся. Правда, время придется потратить, но зато все будет с гарантией. К тому же я хотел бы кое-что тебе рассказать. То, что я сделаю, - уже искусство. Профессиональное, мастерское. Можно даже сказать, по-настоящему виртуозное. Глазом не успеешь моргнуть, как все готово. В один миг. Индивид, с которого живьем сниму кожу, даже не успеет ничего почувствовать. Впрочем, - это, конечно, не так. На самом деле тот, кого обдирают заживо, испытывает жуткую боль. Просто невообразимую боль. Но смерть все не приходит и не приходит...В конце концов она наступает от огромной потери крови, но как долго все это тянется. Мои ланцеты и резаки - специальные изделия, как раз, чтобы снимать шкуру. Замечательные вещицы. Лезвия тонкие и острые, как бритва. Какая потрясающая техника у этих мастеров, выковавших данные произведения. Ведь они тысячи лет создают их для свежевания животных. А я приспособил, чтобы с человека ими кожу сдирать - все равно что яблочко почистить. Аккуратно, красиво, без единого разрыва. Я не очень быстро говорю?
Всякая насекомая мелочь надрываясь, затрещала как несмазанные двери. Данна замолчал, прислушиваясь к этому треску и ко всякому другому шороху, не забывая поглядывать по сторонам. Лесистая область пока не выказывала никаких враждебных намерений. Акацуки плавно вступили в следующую локацию.
----> Мрачный Лес Страны Рисовых Полей

<-------Тронный Зал

Кажется место, которое описывал Орочимару находится где-то здесь. Или немного подальше...
Поблизости явно не было никакого болота. Куноичи и ее спутника окружал только густой лес, и лишь справа где-то далеко, в еле заметном просвете между деревьями был виден клочок открытого пространства. Таюя в нерешительности замерла. Она привыкла к командной работе, но, несмотря на свою обычную уверенность, немного терялась, оставшись в одиночестве или в малочисленной группе. Такой, как сейчас. И Таюе явно не нравилось быть лидером даже если с ней только лишь один шиноби.
-Эй, жирдяй, как думаешь, болото, про которое говорил Орочимару-сама может быть где-то здесь? Или же нам стоит не терять времени и поискать в другом месте? - обернулась она к Джиробо.

-Я не говорила, что заблудилась! Ты...- начала было Таюя, но поняв всю глупость своего положения, замолчала. Она всегда прекрасно понимала, что не права, но признавать неправоту перед остальными... Это было бы для нее унижением.
Но сейчас не было времени для сожаления - надо выполнять приказание Орочимару-сама. Таюя не была уверена что то, что говорил Орочимару о сроке выполнения задания перед ее уходом, будет соответствовать тому, что он скажет, когда они с Джиробо вернутся. Саннин часто бывал недоволен и тогда от него можно было ожидать всего, что довольно опасно для подчиненных.
Таюя вспомнила, что от нее ждут ответа и сокрушенно пнула ветку, валявшуюся под ногами.
-Хорошо... - вздохнула она - Веди!

Отредактировано Tayuya Hokumon (2008-10-16 18:32:35)