После пометки Акихико на карте, она была успешно убрана хозяином кабинета, так же быстро и просто как появилась. После этого, Дайме фактически потерял интерес к гостю, он снова уселся в кресле и обратил свой взор в окно. В таком положении он провел следующие десять минут, потом, даже не поворачивая голову произнес:
- Если у вас все, то больше не смею вас задерживать, правда если вы голодны, то можете заглянуть на кухню, там вас от души накормят - я распоряжусь.
  Вытащив из ящика стола какую то папку, правитель сосредоточил на ней все свое внимание, всем своим видом, он давал понять чунину, что лимит времени, отведенного на  нахождение шиноби в кабинете, уже исчерпан.

Синг сражался и отступал. Деревянный тренировочный меч (казавшийся поначалу таким лекгим и удобно лежащим в руках) из верного друга превратился в обузу, то и дело норовя выскользнуть из ослабевших рук.
Удары его отца, стороннему взгляду казавшиеся медленными, не давали пока ни единой возможности контратаковать. Более опытный мастер давно перехватил инициативу боя и ни на секунду не выпускал ее из своих рук.
Шаг, удар, еще удар, поворот, шаг удар… Все смешалось, слилось воедино и Синг уже не мог понять для чего он вообще здесь, и какова же его цель в поединке. Настолько он отупел от тяжелого и долгого боя. С неотвратимой неспешностью, катящегося с горы камня его учитель вел бой к логическому завершению. Неуклюжий выпад своего противника он пренебрежительно отбил в сторону, так что тот едва не потерял своего оружия. И все также неспешно и, можно даже сказать величественно одним плавным движением последний из клана «Сияющего клинка» оказался вплотную к своему сыну.
Синг видел движение, видел как рукоять меча летит ему в грудь и ничего не мог сделать. Он просто не успевал… Как и всегда.
Удар, и Синг почуствовал как его ноги отрываются от земли, как тело обретает невесомость… Ощущение было таким четким и длилось ошеломляюще долго, а потом вдруг все резко ускорилось. Кубарем он покатился по поляне, на которой они тренировались, и жуткая черная боль встала у него перед глазами. Такая что он даже не мог пошевелиться. Только встать на четвереньки как какой-то побитый пес, чтобы попытаться вздохнуть. Темнота перед глазами не отпускала, Синг ничего не видел. Еще мгновение спустя плечо сжала стальная рука и словно тряпичную куклу подняли на ноги. Синг не мог стоять, ноги не слушались, только в уши летел холодный голос:
- Научишься ты когда-нибудь отбивать этот удар или нет? Трус. Открой наконец свои глаза и смотри.
Секундная пауза. Синг чуствует как его взболтнули в воздухе, на что плечо отозвалось дикой болью.
- Открой глаза. Чему ты научился за последнее время? Раз даже этого удара не видишь?!!
Открой глаза…
Открой глаза…
Открой…
Синг с хриплым воплем отделился от ствола дерева и открыл глаза. Было больно. И почему то больше всего горело в груди.

Чунин бессмысленно таращился на Акихико. Холодный пот покрывал его лицо, словно слой желтовато-белого воска, залившего лицо.
- Н-н-ничего – выдавил он из себя, медленно поднимаясь.
Появление Сарутоби на какое-то время заставило отвлечься от ощущений сна, и заняться насущными проблемами. Однако все действия чунина носили на себе его отпечаток. Он был подавлен.
Спустя небольшой промежуток времени чунины покинули лагерь, и направились в Коноху.